Мария Чинихина - Музыкант и Королева
– Ты не простишь предательства Элизабетте? – значит, дело не в измене, решила Веста. – Но ты же понимаешь, что ею движет закон, и она не имеет права его преступить.
– Я не понимаю, почему она приняла предложение бабушки? Протирать дорогим платьем кресло? Она не сделала ничего … для Страны Королевы … Большой Совет ею управляет, а не она им, хотя уверяет, что это не так.
– Отличные новости! – Ромен радостно потер черный портфель и поставил его под ноги. Мэтью сидел напротив, в новом костюме, ботинках и галстуке. Вчера он успел пробежаться по магазинам вместе с Жасмин, и его совсем не беспокоило, что расплачивалась она. Жасмин привыкла тратить много денег. Элизабетта, как лучшей подруге, ежегодно повышала ей жалование.
– Надеюсь, мы расстанемся с вами? – спросил он и открыл окно. Было душно, и Мэтью изнывал от жары в плотном, зато новом костюме. – Вы узнали многое из плана службы безопасности по охране Золотого Дворца на текущий месяц и вы сможете легко пробраться в резиденцию королевы.
– Нет, – возразил Ромен, усмехнувшись и покачав головой. – Вы мне нужны. Рисковать я не стану, фотографии детей сделаете вы. Для личной картотеки. На память… Я задумал более надежный способ отомстить… Впрочем, об этом позже … Жасмин верит вам, используйте ее доверие. Когда вы переезжаете? – спросил он.
– Вечером, в семь мы встречаемся на бывшей квартире, – ответил погрустневший Мэтью. – Жасмин поможет с вещами. Хотелось бы уточнить, она живет на этаже для сотрудников дворца, доступ в королевский флигель ограничен узкому кругу лиц. Не понимаю, чем сведения с общего этажа смогут вам помочь?
– Я же сказал, узнаете позже, – отрезал Ромен. – На сегодняшний момент я приказал вам поселиться в Золотом Дворце. Вы выполнили мое указание. На неделе получите новые инструкции. Ждите.
Мэтью внутренне сопротивлялся, но не мог возразить бывшему наследнику. Ему было противно, что он, по случайной неосторожности и оплошности, попал в зависимость от Ромена. С каждой встречей Мэтью понимал, что несостоявшейся король с головой явно не дружит. Добывать информацию это одно, уже никто ничего не докажет, а если Ромен втянет его в криминал, связанный с детьми королевы? Мэтью опасался за собственную участь и пятой точкой чувствовал, что Ромен руки пачкать не станет. Для этого у него есть он, пешка и «козел отпущения».
«Если я пойду на предательство, то потеряю доверие и уважение Жасмин … Глупо … Она бросит меня, если Ромен встретится с ней и поговорит одну минуту. И со следователями. Он собрал достаточный компромат на меня. И как же так вышло! Случайная неосторожность в прошлом связала меня с мерзким типом надолго!».
– Я с вами свяжусь, как только вы мне потребуетесь, – процедил сквозь зубы Ромен, взял портфель и направился к выходу. – А пока постарайтесь узнать, где живут дети племянницы, чтобы не ошибиться, случайно! И не забудьте, мне нужны фотографии…
– В следующую субботу прием, юбилей музыканта, я могу провести вас в Золотой Дворец, – Мэтью искал надежду и любую возможность переложить ответственность на Ромена.
Ромен обернулся.
– Вы сказали, планируется прием? Юбилей? Дети однозначно будут! Вот и сделаете фотографии … Даю вам время до субботы.
Мэтью сжал кулаки от злости. Он не этот приказ рассчитывал получить.
– Я не смогу. А если охрана будет отбирать у каждого гостя на приеме технику? Любое периодическое издание тут же закроют при попытке напечатать даже самый трудно различимый снимок королевского ребенка. Я же говорил вам! Приходите сами и убедитесь.
– Я в опале, друг мой, не забывайте, – Ромен распахнул дверь кабинета. – С этой минуты вы мои глаза и уши.
И вышел. Дверь за ним с шумом захлопнулась. Мэтью вздохнул и вытер вспотевший лоб, расстегнул пуговицы пиджака и покачался в кресле, думая о деньгах, которые он крал несколько лет у магнатов. На стекле он увидел лицо королевы, внезапно узнавшей о плане мести дяди, затем ее портрет сменился на тюремные стены. Мэтью показалось, что по другую сторону решетки стоят обиженные магнаты, мечтающие видеть его мертвым, а не живым, и Жасмин … Он вытянул руку вперед. Жасмин начала ускользать в тот момент, когда отношения перешли в новую стадию. Ромен подставит его, он не сомневался. Тюрьма грозит ему в любом случае. За финансовые махинации или похищение детей, неважно.
«Понять бы свою роль до конца», – подумал Мэтью и закрыл глаза.
«…Советники скрываются под номерами стульев. Бабушка рассказала мне, что после смерти деда остался архив из записей, планов, мыслей о будущем. Советники хотят найти эти документы. Я приказала Клаусу и Эдварду обыскать комнату Леона Андре. Они ничего не нашли и сказали мне об этом. Я стала сомневаться, что бабушка говорит правду об архиве, пока не обыскала комнату мамы. Фраза бабули „Дед любил Марго“ что-то значила. Я хорошенько обдумала, чтобы найти смысл и поняла. Леон Андре оставил деньги маме. Королевой он видел любимую дочь и закрепил за ней стул с номером „тринадцатый по центру“. Наследниками должны стать дети моей мамы … Я … Эдди…»
– Вы собрали экстренное заседание, – сказал первый справа.
Элизабетта вздрогнула, едва очнувшись. Советник продолжал говорить, а она уверенно вошла в темную комнату, чувствуя в воздухе духоту и внутреннее напряжение.
– Мы приехали, как только настал рассвет. Напоминаю, что по регламенту овальные заседания назначаем мы, если вы вдруг забыли. Позвольте объяснить самостоятельность?
Элизабетта заняла стул с номером «тринадцать по центру» и сложила руки на столе. Обычно она ничего не делала, ее не интересовали речи, выступления, рассуждения и голоса. От нее все равно ничего не зависело. Но тут она напряглась, заметив в самом дальнем углу овального стола двух новых советников. Элизабетта всмотрелась в лицо шестого справа и поняла, что ее опередили. Это был Кеннет Пен. Он ехидно улыбался и безмолвно говорил: «не выйдет». Оптимизм у Элизабетты тут же пропал. Она съехала на середину стула и думала, как бы оправдаться перед советниками за экстренный вызов.
«Но как?» – подумала Элизабетта и заглянула в печальные глаза лесного магната в надежде найти поддержку и защиту. Она сделала вид, что не заметила учтивого поклона Кеннета Пена, просящего о милости взгляда Эрона Конли и оправданий отца, который с недавнего момента стал первым слева. Куда делись советники, занимавшие эти номера раньше, Элизабетта не знала и боялась думать об этом.
– Мы вас внимательно слушаем, – повторил первый справа.
– Кое-кто, – она вздохнула для уверенности, – минуя решения более важных проблем для Страны Королевы, решил полностью искоренить музыкальную культуру, которая за двадцать лет получила широкое развитие среди населения, в любой форме.
